Спрыгнув с лошади , принц передал ее своему слуге и распахнул полог шатра. Там было свежо, но ни мошкары, ни муж, а с двух сторон стояли небольшие кадильницы со специальными маслами против всяких мерзких насекомых. Об этом слуги позаботились, просто молодцы. И это при том, что Бернард не брал с собой в верхнее своих личных слуг, никогда не брал. Вино тоже было, сухое вяленое мясо, сыр, овощи, фрукты и хлеб в корзине. Это немного зря, но вдруг со временем разыграется аппетит? Одну буханку можно захватить с собой и покормить ею птиц у реки.
Он налил в серебряные кубки прохладного вина и один протянул Алоизу. Растрепанный после верховой езды, посвежевший от утреннего воздуха блондин выглядел… сокрушительно. По крайней мере взглянув в эти блестящие серые глаза, Бернард почувствовал себя именно сокрушенным. Крепость взята? Нет, он просто боялся открыться так быстро, пару дней назад получив тычки под бок, разве возможно после этого вообще кому-либо довериться?
Принц отвернулся, заключив бокал в руки, он был приятным, прохладным, а вино чуть кисловатым, но сейчас эта кислота словно сочеталась с тем, что было внутри. Может и вправду загнать зверя, …? Он посмотрел на красную жидкость, покачивающуюся в бокале… И в ответ на все… «тряпка».
- Ты так интересовался этим привлекательным блондином с южными чертами лица. Вы знакомы? Ты можешь сказать мне…
Ну да, надеяться на откровенность так быстро. Может он и вправду полный идиот, просто слишком высокого мнения о себе?

В шатре стало даже как будто легче дышаться.
С Деви и Элителем можно будет пообщаться чуть позже, одна только засада. Не знал, будут ли они участвовать в травле. Но в конце концов не последний день живем.
- Спасибо, - улыбнулся, без картонности, принцу и взял бокал, отпивая. Головоломки отодвигались на какое-то время и он уже почти совсем думал расслабиться. Правда как выяснилось - рановато.
Сначала на урвоне интуиции что-то шевельнулось при взгляде на задумчивые-задумчивые прекрасные лиловые глаза, а расшифровка не заставила себя долго ждать.
Мысленно про себя Алоиз лишь скрипнул зубами от досады. Не на кого=-то конкретно, а на саму ситуацию.
"Ну что ж ты, высочество, наблюдательный такой?.."
Врать он ненавидел всеми фибрами своей души, но сейчас видимо приходилось. Так как отче его потом на конфетти порвет и отчасти будет прав. Самому Алоизу было до фонаря, но тайна то несколько не совсем лишь его.
- Пытался вспомнить как его зовут. Я сталкивался ним..только не помню где. Хотя ты прав, во внешних данных ему не откажешь..
"Лучше говорить это прямо. Меньше врешь, убедительней выходит.."Можешь сказать мне"..Да я б сказал.."
- Хотя скорее это мною интересовался тот шатен, который стоял рядом с блондином. Видимо неодобрял что я на него смотрю, - смешок. - А вообще, расскажи хоть кто там был кто? А то я только Элителя, тебя, Стефана и еще Деви, того рыжего парнишку, знаю. Хотя Деви не аланиец, но так вышло что мы с ним знакомы.
Переводя разговор в другое русло, он надеялся отвлечь от первоначального вопроса Бернарда. Но и спрашивал то что ему действительно интересно. Правда вот лицезрение спины несколько давило, видимо на совесть. Потому с последними словами подошел, приобняв за талию. Разница сантиметров в пять с лишним конечно давала о себе знать, но не так уж это и много. Ненавязчиво попытался заглянуть в лицо.
Вообще Берн сейчас вызывал самые что ни на есть нежные чувства, так что вопрос о плюшевых мишках поворачивался в инверсии.

Едины парус и душа,
Судьба и Родина - едины! (с)

Одет: черный китель, узкие(не обтягивающие) штаны, темно-зеленая почти до черноты рубашка. Сапоги с обитым железом каблуком. На поясе под кителем кошель с бытовой мелочью. Засапожный нож. На шее под рубашкой серебряный медальон в виде гребешка(раковины).

Овраг >>>

Едины парус и душа,
Судьба и Родина - едины! (с)

Одет: черный китель, узкие(не обтягивающие) штаны, темно-зеленая почти до черноты рубашка. Сапоги с обитым железом каблуком. На поясе под кителем кошель с бытовой мелочью. Засапожный нож. На шее под рубашкой серебряный медальон в виде гребешка(раковины).

Бернард широкими шагами прошел в шатер , резко откидывая в сторону полог. Те пару минут, которые потребовались, чтобы добраться сюда, он старался вовсе не думать. Просто отключить мозг и остановить для себя время.
Полог закрылся за спиной графа. Бернард сжал кулаки, три глубоких вздоха, потом развернулся и с силой врезал графу прямо промеж глаз. Бить в морду за всю жизнь ему приходилось редко, но если приходилось, он делал это четко. По инерции от удара Морхолд налетел спиной на стол, опрокидывая тарелки с фруктами и графин с вином.
Бернард все еще застыл недалеко от входа, сжимая руки в один кулак.
Оглянувшись на графа, тряхнув правую руку , принц направился к Клементу, хватая его за шиворот, чтобы притянуть к себе, а потом сжимая пальцы на шее. Глаза превратились в два черных провала, он оскалился с презрением и ненавистью, хотя уголки губ вздрагивали.
- Что ты наделал, как ты смел! Как ты смел!? – лишая последнего воздуха, он еще тряс его, словно желая выбить последний дух из тела графа. Опомнившись, он разжал руки и отпустил его, отходя в сторону и проводя рукой по волосам. Больно, до чего было больно, невыносимо больно. Сердце стучало в висках, в ушах звенело, какой он общий гул, заглушающий все.
- Значит, ты просто не хотел рожать от … тряпки, да? – в горле пересохло, словно он не пил неделю. – Ты убил ребенка, убил. Честь и благородство в первую очередь? Да где эта честь твоего семейства, укажи на нее? Укажи? Или честь и достоинство это то, что диктует твоя матушка, вылезая из кровати моего отца? Это она тебе сказала такое сделать? Убить… убить ребенка! Это очень подчеркнуло вашу родовую честь! Я бы раньше может и простил, но сейчас я отлично понимаю твои мотивы, - он потряс пальцем в воздухе, словно этим можно было что-то еще доказать, - Тебе просто всегда было плевать на меня… ты… ты…. – он провел рукой по лицу, сцепив зубы. – Ненавижу… Ненавижу… Проклятье. … убирайся отсюда…

- Бернард... - негромко произнес Клемент, прямо на месте садясь на пол и глядя снизу вверх. Глаза у него были больные-больные, и... нежные. - Пожалуйста... пожалуйста, послушай меня.

Ой, ой-ей-ей, помогите Стихии. Молитву что ли какую вспомнить?

Так хотел бы ответить граф, после чего все же добавить два ведра воды. Для закрепления информации. Но он только негромко вздохнул, обхватывая колени руками и опять тускло глянул снизу вверх, рассматривая напряженную спину Бернарда.
- Зачем тебе это? - так же негромко спросил он в ответ, взамен своей несомненно яркой, но явно оказавшейся бы непонятой речи.

Хотя во втором пункте Мэтти душой не покривил, он бы многое отдал за то, чтобы никогда не слышать о тех событиях и тем более не принимать в них участие. По скуле скатилась слеза, оставляя влажную дорожку и теряясь в волосах.