"Тру-ля-ля" - подумалось Клементу, пока он делал еще глоток из плоской серебряной фляги, направляя коня в сторону от толпы и стараясь по широкой дуге объехать всех мало мальских знакомых. Не выходило конечно же, наоборот - раскланиваться пришлось даже с теми, кого видел впервые и лучше бы не видел никогда. Голову следовало проветрить, или окончательно задурить. - "Раз на раз, ага..."
Пришла еще более абстрактная и безотносительная мысль. Вроде "птички поют, зайчики бегают, людей бы поубивал на месте". Всех. Наверное, очень, знаете ли, может быть.

Но люди прекрасно демонстрировали свою неубиваемость, потому что за спиной кажется слышались звуки, намекающие на наличие по-минимуму коня. И скорее всего, даже со всадником. Граф Морвейн полуобернулся, разглядывая кого там принесло и почти незаметно поджал губы.
- Ах, мой дорогой занудный кузен, я здесь, знаете ли, приобретаю привычку сидеть в кустах. А то вдруг война, а я и не готов. - миролюбиво поприветствовал он герцога, разворачивая коня. - Мне вот интересно, надоест ли вам когда-нибудь смотреть на меня подобным образом. Наверняка мы уже выяснили, что взглядом я испепеляюсь плохо, а ничем посущественней вы пока что и не пытались.

Наверное лучшим способом проявить попытки загладить впечатление назойливой бестолочи, стоило просто заткнуться. Но как говорил когда-то Конрад Морхолд: "Научись смирению, мальчик. Это первый шаг на пути воина"... понятное дело, у Мэтти не сложилось ни со смирением, ни с путем воина. Зато сложилось со странным отношением к дорогому занудному кузену.

Возможно этому послужил тот самый шоколадный торт, некогда щедро пожертвованный отстраненным дальним родственником, возможно тот факт, что Клемент не привык к прохладному обращению с собой (он вызывал эмоции. Разные. Но вызывал), а Стефан уже больше двадцати лет демонстрировал завидное постоянство и завидное показательное игнорирование всех выпадов и приставаний. Лет в двадцать восемь, Клемент понял, что в общем занимается делом глубоко бесполезным, но с таким же успехом ребенка можно было бы попросить выбросить любимого плюшевого медведя. То есть без успеха. Плюшевого медведя бережно прижимали к себе и продолжали теребить при каждой встрече, от врожденной наглости иногда даже забывая про этикет.

Где граф собрался топить несчастную птицу, история умолчала... бы, если не вспоминать, что специализировался Клемент на магии воды, а поэтому мог утопить кого-то даже в пустыне. Конечно если бы это была не очень сухая пустыня. Вода наводила и на иные размышления, например о том, что из-за ночного дождя поспать толком так и не удалось, попеременно запивая ничерта не помогающие обезболивающие эликсиры яичным ликером. Пока личный врач Квентина, мэтр Ален, не сбегал все же за старшим Морхолдом, который и отобрал у младшего алкоголь. А так же поделился подзатыльником, помидором, уничижительным взглядом и ведром незамутненного презрения к проявлениям слабости духовной и душевной.

Клемент:
Клемент еще раз оглянулся, но они отъехали уже на достаточное расстояние, чтобы голос той мерзкой птицы уже не прослушивался так четко.
- Мой дорогой занудный кузен, - повернулся он к собеседнику, перекидывая флягу из руки в руку, явно не находя ей места - Исключительно из соображений вежливости и участия к ближнему своему, я могу сейчас отвернуться и сделать вид, что мы не встречались. - и меланхолично добавил, - Или выбирайте кусты.

Стефан:
Стефан немного наклонился, ловя рукой поводья лошади Клемента и вдруг спешился, придерживая обоих коней за узду. – Слезайте, граф. Я вас слушаю.
Герцог поглаживал своего Тифона по черной шерсти.
Зачем идти куда то в кусты, если их и тут никто не услышит, или он неправильно понял смысла слов кузена? Но для него на слова «идти плакаться в жилетку в кустах» представала перед глазами картинка двух горемычный аланийский дворянина , сидящих на пеньках.

Клемент:
- Надо было называть не "Тахин", а "Табурет". - невпопад заметил граф, потрепав своего глубоко меланхоличного коня по холке и быстро спешившись. Ступая на землю он не заметил какого-то корешка, оказавшегося в не совсем подходящем месте и пошатнулся, впрочем быстро вернув себе равновесие и выпрямившись.
- Если бы я еще знал, что вы слушаете, это было бы вовсе очаровательно. Думаю вот, может за океан податься, нести просвещение темным туземцам и прочим животным. Потому что что-то здесь, на материке, этого самого просвещения как-то многовато. Местами - черезчур... о, нас заметили. Давайте сделаем ставки, с какой скоростью слухи о нашем непременно романтическом свидании, разойдутся по всему лагерю и двору. Я же, знаете ли, сейчас бедная брошенная овца.

Стефан:
Слухи? Ну пусть будут, Стефану на слухи всегда было настолько безразлично, что они быстро утихали, тем более необоснованным слухам нечем питаться и они быстро перегорают.
- Вас больше всего беспокоят материки или то, что вы брошенный?
Клемент сомневается в том, что его слушают? Странно было бы не слышать человека, с которым говоришь, зачем вообще говорить, чтобы не слушать? Единственные существа, чьи речи иногда герцог пропускал мимо ушей- это глупые женщины.

Клемент:
-Все ищу, как устроить свою никчемную личную жизнь... Во всяком случае, меня так усиленно уверяют. - продолжал Клемент, не сбиваясь с мысли. Он забрал поводья своего коня, еще раз оглядываясь и сворачивая на боковую тропинку. - Меня, мой дорогой, не беспокоят ни материки, ни брошенность. Потому что, к моему счастью, мне прекрасно известно, кто, кого и куда бросал. Меня беспокоит только желание бросить еще кого-нибудь, и желаетельно в окно. С колокольни. Как жаль, что несанкционированные правительством убийства себе подобных, не приняты в нашей культуре.

- Я польщен. Похвала от такого мастера этого дела, много стоит, мой дорогой, - немного раздраженно заметил Клемент, рассеянно срывая листья с какого-то раскидистого куста. - Мы оба знаем, что самое дорогое нужно прятать глубже всего.
Он задумался, продолжая идти вперед, но толком не видя куда и полностью полагаясь на выбор пути собеседника. Во всяком случае, если они и выберутся через три дня из шахты в Кемере, то это будет не его вина. Хотя проблема очень даже его. А с нынешним количеством проблем, еще одна могла стать той самой соломинкой, что передомила спину верблюда.

- Но понимаешь ли... - граф Морвейн запнулся, подыскивая слова и расчетливо произнес: - Я почти уверен. Мой опыт подсказывает, что будет только хуже. Поэтому я пришел за советом.

Услышав последнюю фразу, Клемент выгнул тщательно сформированную бровь и светским тоном уточнил:
- И какую же?

Стефан:

- Когда я любил, я молчал до тех пор, пока не стал ненавидеть, - Стефан остановился, придерживая коня. Может отпустить его прогуляться без седла?
- А какой совет от меня ты хочешь получить? Пока я не знаю всей ситуации. – он похлопал Тифона по холке, передумав снимать седло, он просто отпустил его вольно гулять. Слово «Почти» оно слишком гибкое. Никогда не знаешь наверняка размеры этого «почти». А иногда, оно становится решающим.

Клемент:

- А. - отстраненно заметил Клемент, вдруг заинтересовавшись носками собственных сапог. - А, помню. - мельком глянул он на собеседника и кивнул, - Мне кажется как раз наоборот. Ты не промолчал, когда стоило бы. И это было ошибкой. Но я не лезу не в свое дело, нет.

Граф выпрямил поводья, которые держал в руке и намотал их на ближайший сук. Его конь нервно прянул ушами, но внутренняя суть истинной табуретки все же победила, и Тахин понуро опустил голову.
- Если начинать издалека. - осторожно начал он, подбрасывая в руке тяжелую серебрянную флягу. - То возможно, в скором времени мы... скажем так, будем равны...

Стефан:

Стефан вовсе не любил обсуждать с кем либо свою личную жизнь, а единственный, кто имел к нему ключ- был Каспар. Обсуждать свои проблемы с кем либо другим… было бы для него непристойно, хотя когда другие так делали- он ничего не имел против.
- Понятие равенства слишком растяжимо. Равными мы можем быть во многом, уточни, что именно ты имеешь в виду?

Клемент:

- Я имею ввиду иерархические положение. Конечно если ты еще не метишь в короли Верхнего. В таком случае я, честное слово, заставлю всех служителей всех религиозных культов в моих землях, молиться за твой успех. Возможно это идиотское государство станет чуть, но лучше. - промурлыкал Мэтт, быстрым движением втпрыгивая на ствол поваленного дерева и аккуратно доходя до середины.

Стефан:

Стефан задумался и кивнул, - Тогда поздравляю тебя со скорой свадьбой. Или теперь она тебя расстраивает?
Он не сел на дерево. А зачем пачкать одежду о влажный ствол, по которому наверняка еще бегают жуки и муравьи.
- Вроде бы раньше она была желанной тебе.

Клемент:

Клемент клацнул зубами, оступился и чуть не навернулся вниз головой со злополучного дерева, но вовремя по-кошачьи вывернулся и кое-как выпрямился.
- Прости, что? - переспросил он, нервно поглаживая острые края сережки в левом ухе, как будто в ней таилось все спокойствие мира, коим она щедро делилась с хозяином.

Стефан:

Стефан недоумевающее оглянулся на кузена, почти впервые, с самого начала разговора.
- Почему ты не доволен предстоящим браком?

Клемент:

- Меня просто интересует, когда это было желанным мне. - конкретизировал Клемент суть вопроса, рассматривая собеседника так, будто видел вообще впервые за весь разговор. - Мне казалось, что кто угодно мог бы заблуждаться на этот счет, кто угодно, кроме тебя.

Стефан:

- На самом деле я куда хуже разбираюсь в людях, чем это может казаться со стороны. – Стефан снова отвел взгляд, на сей раз- на верхушки деревьев. Которые слегка покачивались от ветра.
- Сегодня вы меньше всего были похожи на обрученных. Так в чем же дело?

Клемент:

- Возможно в том, что обручения еще не было. - раздраженно отозвался Клемент, вертя на пальце одно из колец. Подумав, он снял его и прищурившись посмотрел сквозь круглое отверстие на Стефана. - И в этом самая большая проблема. Мне нужно уладить этот брак так, чтобы не затронуть ни будущего супруга, ни... Бернарда. И если в хм... супруге, в его подверженности моему влиянию я не сомневаюсь. То со вторым все неимоверно сложно, невероятно. Такая вот невеселая сказочка, о двух огнях. - задумчиво добавил он.

Стефан:

Это заставило Стефана вскинуть бровь и сложить руки на груди.
- Ты решил жениться на Брайне и тот уже высказал свое согласие? – пауза, - А меня ты просишь поговорить с Бернардом, чтоб он не противился вашему браку. Ну или по крайней мере просишь дать совет, что такое сделать, чтобы он не противился. Я мало знаю своего кузена, но думаю , что в его возможности входит ставить вам палки в колеса, и на то у него есть некоторые основания. Предполагаю, что он бы не стал этого делать, если обручение будет более чем официальным , против слова императора никто не идет. – снова пауза, в течении которой он рассматривал еловые ветки, - Помириться с ним как? У него сложный характер, он мало кого слушает, хотя тебя зачастую слушал.- он снова задумался, - не говори ему в лицо это главное, таково мое мнение. Пусть ему скажет Брайан.

Клемент:

- Его согласие - вопрос сугубо технический. - небрежно отмахнулся Клемент, возвращая кольцо на палец и продолжая свой путь по бревну. - У меня есть согласие родителей. С обоих, так сказать, сторон - фактор куда более важный. Но, ты этого, разумеется, не слышал и не знаешь. Об этом объявляют официально. И честно говоря, так же технически, сделать Бернард ничего не сможет, в его возможности не входит ставить палки нам в колеса. Но... я вполне оправданно подозреваю, что после этого он разнесет все что попадется под руку, и знать меня более не захочет. Кому как не тебе должно быть известно, что собственные ошибки и бессилие легче свалить на кого-то, чем осознать, что причиной всему был сам. - граф опять крутанул на пальце кольцо, будто примеряясь, каким будет ощущение от обручального. - Нет-нет-нет... - он протестующе выставил вперед ладонь, намекая на то, что собеседник убрел в совершенно иные дебри. - Я много знаю твоего кузена, и не стоит рекомендовать тактики примирения. Спасибо, но не надо. Просто скажи мне, мой дорогой занудный кузен, как старший и как человек, чье мнение я уважаю. Стоит ли вообще это делать? Стоит?

Стефан:

- Ты задаешь вопрос снова не уточняя многого. Если ради возвышения- стоит. Если же ты хочешь сохранить привязанности …определенных лиц- то нет. Тут надо решить, какую перед собой первоочередную ставить цель. – прошелся по высокой траве, раздавив попутно каблуком сапога шишку. – Я всегда ставил перед собой исключительно материальные цели, а духовными пренебрегал. Я считаю, что сделав это ты сможешь больше показать себя перед двором и миром. Тебя начнут расценивать по другой системе и появятся новые возможности. Я считаю это удачным ходом. Просто забудь обо всем другом, раз оно тебе мешает.

Клемент:

- Все это очень разумно. Разумно и рационально, да. - согласно кивнул граф, ловко спрыгивая с бревна и делая по-инерции пару шагов вперед. - Но скажи мне, я обещаю забыть сразу как мы отсюда выйдем, но когда ты Элу... тьфу ты, маркизу Артенну читал сонеты и ходил кругами, вместо того, чтобы переспать с ним и жениться на нем, ты тоже думал исключительно о материальных целях? И разве ты забыл об этом?

Стефан:

- Извини, Клемент, я не обсуждаю такие вопросы. Но если ты намерен сперва совершить это с Брайном, а потом предложить ему брак я против такого плана. По моральным соображениям. – он посмотрел пристально на Мета, - Не сравнивай то, что нельзя сравнить. Ты сейчас думаешь о том, как сделать карьеру не испортив личную жизнь, а не спрашиваешь, как утроить личную жизнь, наплевав на все остальное. Ты уже перестал «читать стихи», но чувствуешь за это угрызения совести, сожаление об утраченном. Сняв голову по волосам не плачут.

Клемент:

- Это были риторические вопросы. При чем здесь вообще Брайан? Я не собираюсь с ним спать... сколько это будет возможно. - пренебрежительно отмахнулся граф, отворачиваясь спиной и опять окручивая крышечку своей фляги. - Но в остальном ты прав, да. Наверное это мне и нужно было услышать, не только в исполнении внутреннего голоса. Наверное я хочу слишком многого?.. И карьеры, и личной жизни, и чтобы это все не доводило меня до самоубийства.

Стефан:

- Этого все хотят. – Все эти мелкие непрерывные движения указывали, что граф нервничает и нервничает до неприличного. Хотелось просто поймать его за руки и остановить. – Дело все в том, что ты для себя и без меня все решил. Тебе просто нужно, чтобы я подтвердил правильность твоего решения и тем самым немного снял ответственность. Да, твое решение правильное. А как при этом спасти в себе чувства- лучше тебя этого тоже никто не знает. Да и нужно ли это тебе?

Клемент:

Клемент:
- На что? - безразлично спросил Клемент, постукивая носком сапога по гниловатому бревну, которое непойми почему так облюбовал и продолжая упорно держаться спиной к герцогу. - Я уже и так спиваюсь. Забываю места, вещи, людей. По утрам не могу понять где я и с кем. Куда еще отвлекаться? Карты? Книги? Охота?

Стефан:
Где и с кем, хорошее сочетание.
Граф сейчас походил на большого ребенка. Дай ему леденец на палочке- примется облизывать с самым беззаботным видом.
- Такие советы лучше дает себе сам человек, Клемент. Просто прекрати строить из себя ребенка и нервничать по пустякам. Возьми себя в руки. Пора бы.

Клемент:
"Ну и зануда" - меланхолично подумал граф, как-то на секунду забывая о свих заботах - "Такого еще поискать надо. Обнять и плакать".
- Наш разговор начался с комплимента моей выдержке. - вслух заметил он, наконец-то оборачиваясь и кривовато улыбаясь уголком губ. - Где мне еще быть ребенком, как не с тобой? Всю жизнь вишу на тебе с визгом "дорогой занудный кузен", наверное отдавая мне тот торт, ты не думал, что последствия будут столь плачевны.
Он подошел поближе, складывая руки на груди и склоняя голову на бок, становясь похожим на любопытного зверька. Точнее стал бы похожим на любопытного зверька, если бы не намертво вплетенные в черты лица неприятный сарказм и высокомерие, портящие любые попытки в кои-то веки не играть, смотреть искренне и открыто.
- Я возьму в руки, самый дорогой из моих кузенов, помимо себя еще и окружающих. Как всегда. - граф прикрыл глаза, небрежным движением пальцев смахнув с плеча собеседника упавшую туда каплю воды. - И буду молиться, чтобы ты оказался как всегда прав, и эти твои "пустяки", оказались именно ими.
После чего порывисто обнял Стефана за шею и легко мазнул губами по щеке.
- Спасибо. Правда.

Мэтти щелкнул крышкой часов и поспешно запихнул их на место, попутно ухитряясь невежливо, но мягко похлопать родственника по плечу, оглянуться на своего глубоко меланхоличного коня и кусты, в которых наверное навеки упокоилась несчастная фляга.
- Буду рад видеть с визитом. Квентин тебя терпеть не может, так что он будет в восторге. - совершенно серьезно и как-то деловито заметил Клемент, как будто только недавно не трещал как последняя баба. И пошел отвязывать Тахина, попутно засовывая в карман еще и платиновую цепочку от часов. Он явно и очевидно уже перешел на образ мысли для ужас какой деловой встречи.